Родился 10 июня 1957 года. Образование среднее. Работал в Тамбове на заводе «Электроприбор» сборщиком и по другим специальностям, потом на заводе «Комсомолец» медником. Профессиональный коллекционер. В 2001 году создал частный музей – читать раздел «История музея».
Фрагмент из статьи А. Веселовского «Сергей Денисов и его музей как перманентная сенсация». Биография. Прямая речь
«Коллекционер я со школы. Мой отец собирал монеты. У него была маленькая коллекция. Я ее усилил. В школе у нас был нумизматический кружок. Узнавали историю монет. Это оказывало большую помощь в изучении истории, географии. В кружок не записывали двоечников. Те, кто плохо учились, подтягивались. Раньше много было кружков. Я еще ходил в радиотехнический.
Когда я закончил школу в 1974 году, судьба меня свела с некоторыми служителями культа. Я возлюбил русскую икону. Довольно серьезно собирал ее и церковную утварь. В 80-е годы помогал некоторым священникам в комплектации икон для храмов, крестилен, молелен. В поисках икон объездил Сибирь, северный и южный Урал. Много ездили, по деревням. Ярославская, Владимирская область.
Параллельно с иконами пошел антиквариат. Меня всегда интересовала западноевропейская живопись. Русских художников, кроме авангардистов, я никогда не считал новаторами. Даже русская икона не совсем… наши учились у византийцев.
Икон я набрал много, и материал был очень ценный. Их у меня было несколько сотен: и в дорогих окладах, и мощевые, и хороших школ.
В конце 70-х я близко познакомился с коллекционером Николаем Никифоровым. Он приходил к нам домой по поводу организации своих лекций в обществе слепых, где работал всю жизнь мой отец. Когда Никифоров увидел у меня монетки, он сказал, что нумизматика – это несерьезно, все нумизматы, дань моде и это пройдет. Надо собирать вещи великих людей, рукописи, книги, картины.
Мы жили на пересечении Набережной и Энгельса, когда заглядывал Никифоров, я ему что-то дарил. У коллекционера всегда много материала ему не нужного. Когда в конце 80-х я въехал в новую квартиру на Сергеева-Ценского, Никифоров стал у нас очень частым гостем. При Ларисе (супруге), года с 97-го он от нас не вылезал. Скажу больше, я был доверенный в его делах.
Были менее значимые коллекционеры. Старой закалки. Пушкинист Неелов. От него я почерпнул очень много знаний о старом Тамбове. Он рассказывал о тамбовских известных людях, с которыми был знаком. Вообще меня не столько вещи интересовали, сколько информация.
Судьба меня сводила со священниками, некоторые сами собирали иконы. Один занимался иконографией Божьей Матери. Мы с ним менялись. Возил ему экзотические ее изображения. Я не специализировался на каких-то темах, брал то, что мне нравится. То есть коллекция была не очень профессиональная, но в ней присутствовали иконы 16 века и древнее.
В 80-е годы мой духовник спросил отца Власия, считавшегося провидцем: «Мое чадо духовное относится к иконе как к предмету собирания, что ему делать?» Батюшка ответил: «Нехай собирает, все равно раздаст». Его слова оказались точными. В 95-м году после грабежа на мои иконы было много желающих, но я с криминалом связываться не захотел. Ликвидировал всю коллекцию. Что-то продал, что-то раздал, во многих храмах висят мои иконы.
Кстати, приходилось общаться с Глазуновым. Он предлагал в обмен на иконы квартиру в Москве в конце 80-х. Почему не уехал? Европа мне не интересна совершенно, я в ней не был, но у меня ощущение, что был. Мои многие знакомые были в Европе, и я довольно о ней информирован. С их менталитетом я бы жить не смог. Уехать в Москву… так ее уже нет, кончилась. Там уже не сидят русские бабушки, везде гортанные голоса, непонятный язык. Вавилон.
Мне нравится Тамбов, хотя я бы не сказал, что у нас живут идеальные люди. Я много ездил по Северу, Сибири – вот где настоящие русские люди. Сейчас их, возможно, разложили, но в 80-е они были очень добрыми, бескорыстными. Там, может быть, я захотел бы жить. Чердынь, кстати, самый интересный город, какой я видел.
После икон я стал собирать интерьерные предметы и картины. Я знал все семьи в Тамбове, которые имели хорошие полотна. Выкупал, менялись. Первые картины появились у меня еще в 80-е. Из семьи Игумновых – родственников пианиста, друга Рахманинова.
Когда экспонатов собралось очень много, в 2001 году мы решили их показывать. Открыли музей. официально оформили его в 2003-м. Он целиком содержался на мои деньги. Это было непросто, учитывая то, что я не коммерсант, не спекулянт. Все делали сами. Больших затрат, трудов стоило восстановить паркет.
На уровне обещаний остались слова чиновников о снятии коммунальных платежей. Сейчас городская администрация заявляет, что половина квартиры на Горького, 49 все это время принадлежала ей. Другая нелепица – с муниципальным помещением на Горького, 41. Из разговора с Косенковым, когда он был на посту мэра, я понял, что мне будет предоставлен подвал в доме по этому адресу. Мы сделали легкий ремонт, перевезли экспонаты, хранившиеся в гаражах. Потом мне позвонили и сказали, что я должен заплатить 86 тысяч арендной платы. Помог двоюродный брат, но неприятный осадок остался».
Сергей Николаевич продолжает заниматься самоварами. Имеет коллекцию. Ремонтирует старые. Говорит, что может сделать самовар от нуля. Денисов по своей основной специальности медник, работал на заводах «Электроприбор» и «Комсомолец».
Источник: Твой Тамбов. 21.09.2019. Читать целиком текст в ЖЖ veselovsky_news